Допрос несовершеннолетнего свидетеля и потерпевшего в суде

С 1 января 2015 года вступили в силу поправки в ст. 281 УПК РФ, которыми в указанную статью введена ч. 6. Согласно этой части «оглашение показаний несовершеннолетнего потерпевшего или свидетеля, ранее данных при производстве предварительного расследования или судебного разбирательства, а также демонстрация фотографических негативов и снимков, диапозитивов, сделанных в ходе допросов, воспроизведение аудио- и видеозаписи, киносъемки допросов осуществляются в отсутствие несовершеннолетнего потерпевшего или свидетеля без проведения допроса.

По ходатайству сторон или по собственной инициативе суд выносит мотивированное решение о необходимости допросить несовершеннолетнего потерпевшего или свидетеля повторно».

Дословное,  толкование этих норм приводит к выводу о том, что в судебном заседании по делу, где потерпевшим или свидетелем выступает несовершеннолетний, первичным, приоритетным является оглашение его показаний с воспроизведением их видеозаписи. Лишь при наличии установленных судом оснований для допроса этого потерпевшего непосредственно в судебном заседании суд выносит решение о его вызове.

Наличие видеозаписи допроса. Первое условие — обязательное, формальное — соблюдение ч. 5 ст. 191 УПК РФ в ходе допроса несовершеннолетнего потерпевшего следователем.

 С введением в ст. 191 УПК РФ ч. 5 стало обязательным применение в ходе следственных действий с участием несовершеннолетнего потерпевшего видеозаписи или киносъемки, за исключением случаев, когда потерпевший или его законный представитель возражают против этого.

Обе нормы введены в действие одновременно. Очевидно поэтому одна из них является условием применения другой. Отсюда, лишь в случае, если к протоколу допроса несовершеннолетнего потерпевшего приложена видеозапись этого следственного действия, суд вправе применить норму ч. 6 ст. 281 УПК РФ и исследовать указанные материалы без проведения допроса потерпевшего в судебном заседании.

Отступление от этого правила могло бы поставить под сомнение оценку таких показаний как доброкачественных доказательств. Значение видеозаписи показаний потерпевшего будет рассмотрено далее более подробно.

Именно поэтому представляется обоснованным, когда судьи при разрешении вопроса о назначении судебного заседания обращают внимание на то, были ли разъяснены законному представителю потерпевшего, а при наличии оснований, в зависимости от возраста, — и потерпевшему — указанные правила. В том числе последствия производства видеозаписи допроса, заключающиеся в отсутствии необходимости давать затем показания в суде, при необходимой оговорке о праве суда на вызов потерпевшего.

Лишь если к протоколу допроса несовершеннолетнего потерпевшего приложена видеозапись этого следственного действия, суд вправе применить ч. 6 ст. 281 УПК и исследовать указанные материалы без проведения допроса потерпевшего в судебном заседании

Норма применяется, как видно из ее содержания, к несовершеннолетним. Таковым является лицо, не достигшее возраста 18 лет (ч. 1 ст. 54 СК РФ).

В Конвенции СЕ (п. 3 ст. 35) уточняется, что когда на момент опроса возраст жертвы не определен, и есть основания полагать, что жертва является ребенком, до установления возраста применяются меры, предусмотренные для ребенка. Таким образом, реализован приоритет защиты прав несовершеннолетнего потерпевшего, предполагающий толкование сомнений относительно его возраста в его пользу (разумеется, только для целей процедуры).

Согласно правилам о действии процессуального закона во времени (ст. 4 УПК РФ) соответствующая норма подлежит применению в момент конкретного допроса, иного следственного действия, на момент разрешения ходатайства о вызове потерпевшего для допроса. Например, если преступление было совершено в отношении несовершеннолетнего, но к моменту рассмотрения дела судом потерпевший достиг возраста 18 лет, оснований для применения судом ч. 6 ст. 281 УПК РФ нет.

Отечественное законодательство придерживается аналогичного взгляда, сделав уважение чести и достоинства личности принципом уголовного судопроизводства (ст. 9 УПК РФ). Развитие и конкретизация этого принципа применительно к потерпевшему даны в действующем постановлении Пленума Верховного Суда РФ от 29.06.2010 № 17 «О практике применения судами норм, регламентирующих участие потерпевшего в уголовном судопроизводстве», где подчеркивается, что потерпевший имеет в уголовном процессе свои собственные интересы, для защиты которых он и наделен правами стороны (п. 2).

В упомянутой Конвенции Совета Европы (п. 1 ст. 34, подп. «с» п. 1 ст. 35, п. 1 ст. 36) обращается внимание на то, что выполнение рекомендаций, касающихся участия ребенка в уголовном процессе, и в частности в опросе ребенка, требует наличия специализированного персонала, получившего специальную подготовку.

Перенос основного внимания суда и сторон на исследование показаний ребенка, полученных в ходе следствия, и возможность наглядно убедиться в том, как происходил допрос, предполагают повышение специальной подготовки следователей, работающих с несовершеннолетними потерпевшими, получение ими навыков применения закона, необходимых при расследовании таких дел.

Обращают на себя внимание случаи, когда малолетним (например, в возрасте 9-10 лет) разъясняется полный набор прав, предусмотренных ст. 42 УПК РФ, вместо того, чтобы разъяснить их законному представителю. Либо когда допрос несовершеннолетнего ведется юридическим, казенным языком и таким же образом и фиксируются его показания, что может дать повод для сомнений в достоверности изложенных в протоколе показаний.

 Если допрос несовершеннолетнего ведется юридическим, казенным языком и таким же образом фиксируются его показания, это может дать повод для сомнений в достоверности изложенных в протоколе показаний

Различия в нормах УПК РФ, регулирующих порядок допроса взрослых лиц и несовершеннолетних, существуют давно. Однако представляется, что практика работы с детьми, потерпевшими от преступления, нуждается в совершенствовании. Человеческий фактор в правильном применении предписаний закона играет чрезвычайно важную роль. Обучение работников следствия и суда, разработка рекомендаций, методик правильного применения процессуальных норм при вовлечении в сферу уголовного судопроизводства несовершеннолетних — следующий и необходимый шаг к обеспечению эффективной защиты прав потерпевшего.

Один из основных практических вопросов, состоит во взаимосвязи ч. 6 ст. 281 УПК РФ с существующими в уголовно-процессуальном законе правилами допроса и оглашения показаний потерпевшего, предусмотренными ст.ст. 240, 277, 278, 280 УПК РФ.

По отношению к ст. 280 УПК РФ, предусматривающей особенности допроса несовершеннолетнего потерпевшего, в новой норме противоречий не усматривается. По общему правилу, предусмотренному теперь ч. 6 ст. 281 УПК РФ, несовершеннолетний потерпевший в суде не допрашивается. Однако если суд по собственной инициативе или ходатайству стороны все же придет к выводу о необходимости допроса такого потерпевшего в судебном заседании, он будет допрошен по правилам ст. 280 УПК РФ. Таким образом, если ч. 6 ст. 281 УПК РФ определяет возможность допроса несовершеннолетнего потерпевшего, то ст. 280 УПК РФ предусматривает порядок этого допроса при условии, что будет принято решение о его производстве.

По отношению к ст.ст. 277 и 278 УПК РФ, устанавливающим общие правила допроса потерпевших и оглашения их показаний, ч. 6 ст. 281 УПК РФ является специальной нормой, подлежащей применению именно в тех случаях, когда потерпевшим является несовершеннолетний. Следовательно, при конкуренции норм должна применяться именно рассматриваемая нами новелла.

Положение закона  включенное законодателем в ст. 281 УПК РФ, не противоречит принципам непосредственного исследования доказательств, закрепленным в ст. 240 УПК РФ, поскольку ч. 2 ст. 240 УПК РФ прямо устанавливает оглашение показаний, данных при производстве предварительного расследования, в случаях, предусмотренных ст. 281 УПК РФ. Следовательно, формального противоречия тут нет, а сущностные вопросы нам следует рассмотреть более подробно.

Одним из самых эффективных средств разрешения вопроса травмирования психики ребенка видится фиксация его первичного опроса с возможностью представить эту запись как доказательство в дальнейшем судебном разбирательстве.

Директива № 2012/29ЕС Европейского парламента и Совета Европейского союза «Об установлении минимальных стандартов в отношении прав, поддержки и защиты жертв преступлений, а также о замене Рамочного решения 2001/220ПВД Совета ЕС» (Страсбург, 25.10.2012) 14 также предусматривает, что при расследовании уголовного дела все допросы, проводимые с участием ребенка, ставшего жертвой преступления, могут быть записаны с использованием средств аудиовизуальной записи, и такие записи могут быть использованы в качестве доказательств в уголовном судопроизводстве. Процессуальные правила ведения таких аудиовизуальных записей и их использования должны быть определены национальным законодательством.

Ч. 6 ст. 281 УПК РФ полностью соответствует требованиям ст. 35 Конвенции Совета Европы о защите детей от сексуальной эксплуатации и сексуальных злоупотреблений, в которой указано, что количество опросов ребенка должно быть настолько минимальным, насколько это возможно. При этом каждая сторона конвенции принимает необходимые меры, обеспечивающие, чтобы все опросы жертвы и ребенка-свидетеля могли записываться на видеопленку, и чтобы такие видеозаписи могли приниматься в качестве показаний в ходе судебного разбирательства в соответствии с нормами внутреннего права. Статья 30 Конвенции специально подчеркивает необходимость того, чтобы расследование и уголовное разбирательство не усугубляли нанесенную ребенку травму.

 Ограничение числа опросов ребенка-жертвы призвано не допустить причинение ему в процессе опроса новой психической травмы, поскольку каждый раз ему приходится вновь переживать перенесенные страдания. Именно такая цель стоит перед видеозаписями опроса, причем она может использоваться для различных целей, в том числе для медицинского освидетельствования. В основе рекомендации видеофиксации опросов лежит практика, успешно применяемая в последние годы в ряде стран.

Соотношение мер по защите ребенка и права обвиняемого на защиту 

Как соотносится эта новелла с правом подсудимого допрашивать показывающих против него лиц с нормами подп. «d» п. 3 ст. 6 Конвенции о защите прав человека и основных свобод, подп. «e» п. 3 ст. 14 Международного пакта о гражданских и политических правах?

В Руководящих принципах Совета ООН (п. 31) рекомендуется принять меры к сокращению числа опросов, заявлений и заслушиваний, в частности путем записи видеоматериалов, к защите детей-жертв и свидетелей от перекрестного допроса, проводимого предполагаемым правонарушителем, говорится о совместимости правовой системы с надлежащим соблюдением прав защиты. Лишь в случае необходимости опросы и допрос в суде должны проводиться в отсутствие предполагаемого правонарушителя.

В промежуточном докладе Специального докладчика Комиссии ООН по правам человека «По вопросу о торговле детьми, детской проституции и детской порнографии» обращалось внимание на то, что во время судебных заседаний должны быть гарантированы права и интересы ребенка, равно как и права обвиняемого (п. 79). При этом прямо подчеркивалось, что физическое и психическое состояние детей-жертв может иметь настолько большое значение, что право обвиняемого на очную ставку с истцом может оказаться менее важным. Одной из необходимых процедур может стать дача письменных показаний, если суд решит, что присутствие в суде ребенка, ставшего жертвой, может повлечь серьезную угрозу для его жизни или здоровья (п. 81).

Следует отметить, что российское законодательство знает случаи частичного ограничения права обвиняемого допрашивать показывающего против него несовершеннолетнего потерпевшего (ч. 6 ст. 280 УПК РФ). Кроме того, правоприменительная практика свидетельствует о возможности практически полного отказа в этом праве в тех случаях, когда суд располагает заключением врача или психолога о том, что допрос несовершеннолетнего потерпевшего в судебном заседании пагубно отразится на его здоровье. Эффективность отечественных норм и практики проверена на протяжении длительного времени и сомнений не вызывает.

Разумеется, движущей силой реализации этих процедур должна стать инициатива государственных органов, ответственных за расследование дела. Представляется правильным, когда органы следствия в тех случаях, когда в отношении несовершеннолетнего потерпевшего проводятся экспертные исследования с привлечением психиатров, психологов, ставят перед ними не только стандартные вопросы о склонности ребенка к фантазированию, его способности правильно воспринимать фактические обстоятельства дела и давать о них правильные показания, но и вопрос о возможности проведения с несовершеннолетним следственных действий в дальнейшем без вреда его здоровью, прежде всего психическому. Иное привело бы к нарушению положений ст. 9 УПК РФ, запрещающих осуществление действий и принятие решений, создающих опасность для жизни и здоровья участника судопроизводства.

В упоминавшемся пояснительном комментарии к Конвенции СЕ подчеркивается (п. 213), в частности, что меры по защите детей-жертв не должны нарушать прав защиты и принципов справедливого и беспристрастного суда, изложенных в ст. 6 Европейской конвенции о защите прав человека и основных свобод. В развитие этого тезиса следовало бы предусмотреть процедуры, при которых сторона защиты имела бы возможность задать вопросы несовершеннолетнему потерпевшему в условиях реализации ч. 6 ст. 281 УПК РФ.

Представляется, что такой механизм есть. При ознакомлении с материалами законченного расследованием уголовного дела в порядке, предусмотренном ст. 217 УПК РФ, обвиняемый и его защитник узнают содержание протокола допроса несовершеннолетнего потерпевшего, имеют возможность просмотреть и видеозапись этого следственного действия. Именно тогда у стороны защиты и возникает возможность заявить ходатайство о дополнительном допросе потерпевшего и выяснить у него предложенные стороной защиты вопросы.

Признав такое ходатайство обоснованным, следователь в соответствии со ст. 219 УПК РФ проводит дополнительное следственное действие по правилам, предусмотренным ч. 5 ст. 191 УПК РФ.

Такой порядок полностью соответствовал бы праву стороны защиты на перекрестный допрос. Ведь через него реализуется право обвиняемого допросить показывающего против него потерпевшего в условиях отсутствия нежелательного контакта предполагаемого преступника и его несовершеннолетней жертвы.

В то же время видеозапись гарантирует реализацию права защиты наблюдать поведение свидетеля при допросе с тем, чтобы иметь возможность оспорить эти показания и их достоверность. О таком праве неоднократно говорил Европейский Суд по правам человека в решениях по конкретным делам. Разумеется, законность и обоснованность отказа следователя в дополнительном допросе потерпевшего по вопросам, заданным защитой, могут быть проверены судом при рассмотрении уголовного дела по существу.

Усмотрение суда 

В международных правовых документах отсутствуют категорично сформулированные положения, они изобилуют ссылками на национальные уголовно-процессуальные требования, требования действенности расследования, на особенности конкретных ситуаций, что находит отражение в таких формулировках, как «при необходимости», «по возможности», «когда это целесообразно».

Оценка конкретных обстоятельств дела и лежит в основе применения нормы, содержащейся во втором предложении ч. 6 ст. 281 УПК РФ. У суда появилась  возможность — оценивать риски, связанные с осуществлением сторонами гарантированных им и порой конкурирующих между собой прав, и принимать решение исходя не только из основополагающих идей процесса, его целей и принципов, но и конкретной ситуации, сложившейся по делу.

Рекомендации

По результатам сказанного можно предложить несколько практических рекомендаций. Если в поступившем в суд деле нет видеозаписи допроса несовершеннолетнего потерпевшего, следует проверить, есть ли отказ от видеофиксации, заявленный потерпевшим или его законным представителем. Отсутствие такого отказа или установление факта неразъяснения потерпевшему (его законному представителю) права на видеофиксацию показаний может являться основанием для реагирования суда в порядке, предусмотренном ч. 4 ст. 29 УПК РФ.

Если к протоколу допроса несовершеннолетнего потерпевшего приложены видеоматериалы, судья при назначении судебного заседания вправе разрешить вопрос о вызове такого потерпевшего или об отсутствии необходимости в этом. При рассмотрении указанного вопроса можно рекомендовать принимать во внимание, в частности:

— возраст потерпевшего: чем взрослее ребенок, тем меньше оснований полагать, что допрос в суде отрицательно скажется на его психическом состоянии; при этом нельзя отрицать, однако, что дети подросткового возраста являются весьма уязвимой категорией несовершеннолетних, несмотря на близость к порогу взрослости;

— характер совершенного преступления: деяния, посягающие на половую неприкосновенность несовершеннолетнего либо связанные с применением насилия к потерпевшему или насилия, очевидцем которого он был, в большей степени оказывают негативное, подавляющее воздействие на личность ребенка, нежели, например, кражи или мошенничества;

— особенности взаимоотношений потерпевшего и обвиняемого, включая оценку личности предполагаемого преступника, позволяющие предположить, что их контакт в судебном заседании будет воспринят ребенком как давление или угроза;

— существующий на момент рассмотрения дела в суде статус несовершеннолетнего (находится ли он в родной семье, полной или не полной, в воспитательном учреждении, находится ли под опекой и проч.), на основании которого можно сделать вывод о наличии у него поддержки в семье, со стороны законного представителя, воспитателей, психологов и врачей, способствующей преодолению негативных последствий его участия в уголовных процедурах.

В случае вызова несовершеннолетнего для допроса в суд необходимо руководствоваться правилами производства следственных действий, предусмотренными, в том числе, ч. 6 ст. 280 УПК РФ.

Особыми являются случаи, когда в деле имеется заключение врачей, в том числе психиатров или психологов, о том, что участие ребенка в судебном заседании и (или) дача им показаний об обстоятельствах совершенного в отношении него преступления окажет отрицательное влияние на состояние его здоровья. Представляется, что в тех случаях, когда стороной в судебном заседании ставится вопрос о вызове несовершеннолетнего потерпевшего, несмотря на наличие видеозаписи его допроса, суду следует получать такие заключения от компетентных специалистов, особенно, когда речь идет о малолетних лицах или о преступлениях, посягающих на половую неприкосновенность несовершеннолетних. Это  важно для того, чтобы не допустить ситуаций, при которых участие ребенка-потерпевшего в судебном заседании становится «экспериментом» над ним, лишь по итогам которого суд убеждается в том, что такое участие причиняет потерпевшему вред.

Разрешая ходатайства сторон о вызове, суду предстоит, прежде всего, оценить полноту проведенного допроса, то есть выяснить у потерпевшего всю информацию о совершенном преступлении, которой он обладает в качестве свидетеля. В этих целях следует выяснять у стороны, заявившей ходатайство, для выяснения каких именно дополнительных обстоятельств, не нашедших отражение в протоколе допроса, следует допросить потерпевшего повторно.

Если таких обстоятельств, относимых к существу дела, не имеется, в удовлетворении ходатайства может быть отказано.

Доводы стороны о недостоверности или нарушениях правил производства допроса, в том числе касающиеся возможного оказания давления на потерпевшего в ходе допроса или подмены его показаний сведениями, сообщенными его законным представителем или иными лицами, могут быть оценены с учетом воспроизведения видеозаписи допроса или иного следственного действия.