Освобождение гражданина от обязательств после завершения процедуры банкротства

Освобождение гражданина от обязательств после завершения процедуры банкротства

Вопрос об освобождении гражданина от обязательств после завершения процедуры банкротства связан  с проблемой установления добросовестности гражданина-банкрота. Теоретически гражданин, взяв кредиты в банках, имея иные неисполненные обязательства, а также обязанности, вправе  заявить о признании себя банкротом либо подождать, когда это сделает кто-то из кредиторов либо уполномоченные органы.

Возникает вопрос о том, как отграничить ситуацию, в которой должник объективно не может выполнить обязательства, от случая, когда он изначально не собирался их выполнять.

На практике далеко не всегда можно достоверно установить добросовестность или недобросовестность должника. В настоящее время получили известность несколько прецедентов, в которых суд не применил правило об освобождении гражданина от обязательств.

В одном из дел суд указал, что в отношении должника правила освобождения от исполнения обязательств не применяются, поскольку он принял на себя заведомо неисполнимые обязательства, что явно свидетельствует о его недобросовестном поведении в ущерб кредиторам, так как по мнению суда, обращаясь с заявлением о признании банкротом, должник преследовал цель освободиться от долгов . Суд расценил поведение должника по последовательному наращиванию задолженности перед кредиторами как злонамеренное, а также свидетельствующее о его недобросовестном поведении в ущерб кредиторам.

Многие юристы полагают, что такой вывод суда  основана на неверном толковании норм закона, а именно п.4 ст.213.28 Закона 127-ФЗ.

В данном случае ни одно из указанных в названной норме обстоятельств не было достоверно установлено. По сути, единственным аргументом судов явилось якобы имевшее место принятие на себя последним заведомо неисполнимых обязательств.

Однако из содержания судебных решений следует, что должник исполнял свои обязательства по кредитам несколько лет подряд. При этом прекращение выплат по кредитам было зафиксировано лишь в по прошествии более трех лет с момента получения первых кредитов. Представляется, что этот факт доказывает изначальное намерение заемщика исполнять принятые на себя обязательства, а также его добросовестность. При таких обстоятельствах выводы судов о намеренном принятии должником заведомо не исполнимых обязательств представляются как минимум не очевидными.

Тот факт, что должник потерял возможность дополнительного заработка, является форс-мажорным обстоятельством, которое изменило в худшую сторону его финансовое положение и в конечном счете сделало невозможным обслуживание кредитов. В связи с этим обращение должника в суд с заявлением о собственном банкротстве представляется его прямой обязанностью, а никак не показателем недобросовестности.

При применении  ч. 4 ст. 213.28 Закона № 127-ФЗ необходимо исходить из предположения невозможности освобождения от обязательств только граждан, которые не соблюдали даже минимальные требования разумности и аккуратности при ведении своих дел или допустили прямые нарушения Закона. Более верным  в этом смысле представляется другое дело, где суд не освободил от обязательств гражданина, который при заключении кредитного договора не сообщил одному из банков-кредиторов об обязательствах перед другими банками.

Таким образом, процедура банкротства граждан не всегда облегчает взыскание задолженности для кредиторов. Тем не менее продуманная аргументация зачастую убеждает суд признать банкротом даже иностранца и не освобождать от обязательств недобросовестных должников.