Продление срока содержания под стражей — судебная практика
Как известно в наших судах сложилась порочная судебная практика когда при обосновании ходатайств о продлении срока содержания под стражей обвиняемого, государственный обвинитель не обосновывает надлежащим образом необходимость продления срока содержания под стражей, не приводит юридические факты, необходимые для удовлетворения данных ходатайств.
В свою очередь, суды откровенно стоят на стороне обвинения и игнорируют даже полную недоказанность основных обстоятельств указываемых обвинением и удовлетворяют ходатайства следствия.
Такая судебная практика не стыкуется с позицией ЕСПЧ по этому вопросу. Так в соответствии с позицией ЕСПЧ оценивая возможности лица скрыться от следствия и суда, последний должен учитывать в том числе данные о личности обвиняемого, то есть характеристики, имущественное положение, уровень связей с государством, состояние здоровья; семейное положение, место жительства. При решении вопроса о продлении срока содержания под стражей суд обязан рассмотреть возможность применения к обвиняемому иной меры пресечения.
Рассматривая ходатайства судьи как правило исходят лишь из отсутствия у него регистрации по месту жительства, по месту проведения предварительного расследования и сведения об официальном трудоустройстве.
Однако, ЕСПЧ в своих решениях неоднократно указывал, что суд должен устанавливать на основании фактических, а не формальных данных. Отсутствие определенного места проживания не влечет опасность побега подследственного ЕСПЧ считает, что наличие постоянного места жительства является вопросом факта, который отличается от вопроса о том, действительно ли человек выполнил правовые и административные формальности в отношении того, что адрес его постоянного места проживания зарегистрирован в компетентных органах.
Нежелание прокуроров устанавливать все обстоятельства, которые образуют пределы доказывания при продлении срока содержания под стражей , объясняется не столько незнанием законодательства, сколько его процессуальным статусом и обвинительным уклоном уголовного процесса.
Верховный Суд РФ так же указывал судам, что главными основаниями для продления срока нахождения обвиняемого под стражей должны быть те же факторы, что и при первоначальном избрании меры пресечения (ст. 97 УПК), а не необходимость окончания расследования и проведения следственных действий. «Сама по себе необходимость дальнейшего производства следственных действий не может выступать в качестве единственного и достаточного основания для продления срока содержания обвиняемого под стражей. Решение суда о продлении срока содержания под стражей должно основываться на фактических данных, подтверждающих необходимость сохранения этой меры пресечения». Но до настоящего времени суды все еще неохотно применяет эти разъяснения ВС.
Далеко не все адвокаты надлежащим образом отстаивают правовую позицию ЕСПЧ и ВС РФ, что является нарушением адвокатской этики.
Как указано выше суды в основном не дают надлежащей оценки доказательствам сторон обвинения и защиты при рассмотрении таких ходатайств следователей. Возможность (невозможность) применения альтернативных мер пресечения суды рассматривают крайне редко. Сомнения в доказанности определенных фактов суды толкуются в пользу обвинения, а не в пользу защиты, несмотря на то, что в силу принципа презумпции невиновности который должен действовать и при решении вопросов о мере пресечения в виде заключения под стражу, сомнения в доказанности должны толковаться в пользу обвиняемого.
ЕСПЧ в постановлении по делу «Мхитрян» сформулировал следующую правовую позицию: «На национальных властях лежит обязанность установить существование конкретных фактов, которые могут стать основанием для продления срока содержания под стражей. Перекладывание на задержанное лицо бремени доказывания этих аргументов равносильно отмене правила статьи 5 Конвенции, которая объявляет заключение под стражу исключением из права на свободу, которое допустимо только в строго определенных обстоятельствах. Национальные судебные органы должны рассматривать все факты, свидетельствующие за и против наличия явного требования общественного интереса, оправдывающего, с должным учетом принципа презумпции невиновности, отступление от принципа уважения свободы личности, и излагать их в своих решениях об отказе в удовлетворении ходатайств об освобождении лиц из-под стражи».
Какие могут быть рекомендации защитникам при таком положении дел?
Чтобы добиться положительного результата при разрешении вопроса о продлении срока содержания под стражей должен соблюсти следующие условия:
1) реально участвовать в доказывании исключив формальный подход;
2) запастись данными, положительно характеризующими подзащитного.
3). просить суд рассмотреть возможность применения другой меры пресечения включая домашний арест.
Продление срока содержания под стражей свыше предельного
КС РФ неоднократно высказывался по вопросу о продлении предельного срока содержания обвиняемого под стражей при ознакомлении обвиняемого и его защитника с материалами оконченного расследованием уголовного дела.
В постановлении от 16.07.2015 № 23-П КС РФ указал, что при возвращении уголовного дела судом прокурору продление срока содержания обвиняемого под стражей, превышающего предусмотренный для стадии предварительного расследования предельный срок содержания под стражей, допускается на устанавливаемый судом разумный срок. Этот срок суд должен определить с учетом существа обстоятельств, препятствующих рассмотрению уголовного дела судом, и времени, необходимого для их устранения и обеспечения права обвиняемого на ознакомление с материалами уголовного дела.
Такая правовая позиция получила развитие в определении КС РФ от 26.03.2020 № 764-О, которое отвечало на вопрос о том, можно ли после возвращения уголовного дела прокурору неоднократно продлевать срок содержания обвиняемого под стражей без учета предельных сроков, установленных для досудебных стадий производства по уголовному делу. КС РФ отметил, что по смыслу специальной нормы ч. 3 ст. 237 УПК РФ судья решает вопрос о сроке содержания под стражей лишь с учетом сроков, предусмотренных ст. 109 УПК, но не по правилам этой статьи. Тем самым УПК не распространяет норму ч. 4 ст. 109 о недопустимости продления срока содержания под стражей на особый порядок движения возвращенного уголовного дела. При этом правило о соблюдении 30-суточного периода времени до окончания предельного срока содержания под стражей, за который надо предъявить материалы оконченного расследования для ознакомления (ч. 6 ст. 109 УПК), не распространяется на этап повторного ознакомления с делом после его возвращения следователю. Это следует из определений КС РФ от 06.06.2016 № 1436-О и от 18.07.2019 № 1844-О.
Названные правовые позиции применимы и к ситуации, которая возникает в период ознакомления обвиняемого и его защитника с материалами уголовного дела после его возвращения прокурором на дополнительное расследование (определение КС РФ от 18.07.2019 № 1840 О).
В то же время остается неясной проблема продления срока содержания под стражей одного обвиняемого в целях ознакомления с материалами этого же дела другого обвиняемого.
Применительно к УПК РСФСР КС РФ отметил, что согласно правовой позиции, также изложенной в постановлении от 13.06.1996 № 14-П, содержание лица под стражей в связи с тем, что другие обвиняемые продолжают ознакомление с материалами дела, должно расцениваться как произвольное применение ареста, выходящее за конституционно установленные пределы возможного ограничения прав и свобод. Нормы о содержании под стражей носят строго персонифицированный характер, поскольку в соответствии с ними продление максимального срока ареста может производиться, только если до его истечения невозможно ознакомление с материалами дела именно самого обвиняемого и его защитника, а не любых участников процесса (определение КС РФ от 25.12.1998 № 167-О). В этой связи, применяя ч. 7 ст. 109 УПК, следует обосновывать необходимость продления срока не просто фактом ознакомления с делом других лиц, а персонифицированными основаниями для каждого содержащегося под стражей обвиняемого.
Продление срока содержания под стражей по несоединенным делам
УПК предписывает включать в общий срок содержания под стражей обвиняемого все время, проведенное им под стражей по тому же уголовному делу, а также по соединенному с ним или выделенному из него уголовному делу (ч. 12 ст. 109 УПК). Однако если следователь безосновательно отказывается соединять уголовные дела в одном производстве, это позволяет исчислять срок меры пресечения отдельно и последовательно по каждому делу, превышая установленный законом предел. При этом игнорирование связи между делами выпадает из предмета судебного контроля. Такую проблему поставил перед КС РФ А. Е. Ефимов.
В определении от 14.01.2020 № 6-О КС РФ указал, что суд вправе при избрании меры пресечения в виде заключения под сражу дать оценку законности и обоснованности проведения раздельного предварительного расследования соответствующих уголовных дел. Судебные механизмы, используемые для защиты прав и законных интересов подозреваемых и обвиняемых, в отношении которых в качестве меры пресечения применяется заключение под стражу, не исключают и возможность обжаловать в порядке ст. 125 УПК решение органов расследования об отказе в соединении уголовных дел, если такой отказ признан способным причинить ущерб конституционным правам и свободам участников уголовного судопроизводства. В частности, если он повлиял или может повлиять на решение об избрании заключения под стражу или продлении его срока. В то же время КС РФ отметил, что при избрании меры пресечения или продлении срока ее применения нельзя не учитывать и изменения в отношении лица к исполнению своих обязанностей, вызванные предъявлением обвинения (выдвижением подозрения) в совершении другого преступления, в рамках вновь возбужденного уголовного дела. Это означает, что факт уклонения обвиняемого от следствия в одном уголовном деле учитывается при избрании ему меры пресечения в другом деле.
(1799)