Причины отмен оправдательных приговоров вынесенных судом присяжных
В подавляющем большинстве случаев оправдательные приговора вынесенные судом присяжных, апелляционные инстанции отменяли в связи с нарушениями положений ст. 334–336 УПК РФ. В основном причиной отмены приговора являлись разнообразные высказывания стороны защиты и допрашиваемых свидетелей, а так же нарушениями тех же положений закона председательствующим судьей.
Очень часто председательствующие реагируют на те действия стороны защиты, которые в дальнейшем рассматриваются в качестве оснований для отмены оправдательного приговора. Приговор может подлежать отмене в том случае, если такие нарушения носили массовый, системный характер.
Например, в ходе процесса имели места комментарии доказательств на этапе судебного следствия, обсуждение процессуальных вопросов, возникали споры с председательствующим в присутствии присяжных.
Кроме того, в ходе разбирательства имели место неоднократные ссылки на неполноту предварительного следствия, незаконность проведения следственных действий, данные о личности, оспаривание допустимости доказательств и процессуальных аспектов ведения расследования, избыточное выяснение аспектов деятельности потерпевших, связанных с формированием мотива так же может стать причиной отмены приговора.
Причиной отмены приговора может быть неоднократная критика следствия, высказывания о допустимости доказательств, высказывание сомнений в беспристрастности председательствующего в присутствии коллегии, искажение содержания доказательств и пререкания с судом.
Ошибки защитников влекущие отмену приговора
При рассмотрении уголовного дела в суде присяжных сторонам нужно донести свою позицию до коллегии, но и ввиду необходимости соблюдать множество запретов, нужно прогнозировать эффект каждой произнесенной фразы, в том числе и в выступлениях непрофессиональных участников. Судебная практика изобилует множеством примеров таких нарушений.
Как незаконное воздействие на коллегию присяжных апелляционные суды расценивают различные способы указывать на пристрастность, необъективность следствия либо недобросовестное поведение суда.
Суды учитывают и прямые высказывания, и их более завуалированные формы. Например, в присутствии присяжных защитник указал, что подсудимый был назначен убийцей, а также что никто никаких доказательств не собирал и все это мнимое обвинение. Кроме того защитник допустил критические высказывания в адрес председательствующего, он сообщил, что председательствующий, понимая всю абсурдность предъявленного обвинения, осознанно вводит коллегию в заблуждение. Защитник выразил сожаление о том, что не заявил судье отвод в начале судебного разбирательства, и сказал, что утверждение председательствующего о законности получения показаний [подсудимого] на предварительном следствии связано с тем, что она является «гусеницей правоохранительных органов».
Разновидностью незаконного воздействия можно суды считают и рассуждения о специфике уголовного процесса и равноправия сторон. Например, в одном из дел уголовных дел защита указывала на фактическое неравноправие и отсутствие состязательности. Суды считают нарушением высказывания защиты о том, что фактически имеет место быть посчитал некое процессуальное неравенство, у адвоката мало возможностей, чтобы превознести свои какие-то выводы».
Очень часто защита в присутствии присяжных затрагивала вопросы допустимости доказательств. Такие вопросы могут быть прямо или косвенно связаны с достоверностью и материалами, которые присяжные обозрели. Однако во всех случаях необходимо исходить из того, что любое высказывание, затрагивающее тему допустимости, рискованно, и его критически оценят вышестоящие инстанции.
Например, в в одном судебном процессе защитник заявил: «на представленных вам стороной обвинения бирках… присутствует подпись следователя… однако на бирках отсутствуют подписи иных лиц, которые должны были участвовать в процессе выемки и фамилии которых имеются в протоколе выемки». После этого между защитником и председательствующим состоялся спор о допустимости этого высказывания. Эти действия суд апелляционной инстанции оценил как критику законности действий председательствующего.
В судебной практике сложился запрет на изучение неотносимой информации о личности подсудимого, потерпевшего и свидетелей. Например, сторона защиты не только довела до присяжных заседателей сведения о статусе свидетеля и заключении им досудебного соглашения, что само по себе не может быть признано нарушением УПК РФ, так как касается оценки стороной достоверности, а не допустимости доказательства, но трижды в ходе судебных прений озвучила информацию об осуждении свидетеля и назначенном ему наказании, что является недопустимым.
Здесь следует заметить, что заключении досудебного соглашения — не как процессуальная информация, а как сведения, важные для оценки достоверности показаний. Однако, некоторые суды оценивают саму информацию о соглашении как нарушение.
Нужно также отметить, что сообщение относимой информации о личности не может составлять нарушения. Однако суды оценивают объем такой информации и в некоторых случаях находят его избыточным. Так, в одном из дел суд отметил, что обстоятельства предшествующего конфликта между потерпевшими и подсудимыми выяснялись слишком детально, при этом рассматривалась правомерность действий этих лиц и факты обращения в государственные органы
Все перечисленные ранее нарушения могут произойти и на этапе прений...
Одним из наиболее серьезных нарушений считается искажение содержания доказательств в прениях.
Опасность такого нарушения заключается в том, что защита может допустить его неумышленно, особенно в том случае, если обращается к устным показаниям, озвученным в ходе судебного допроса. По этой причине подготовка к прениям требует особого внимания и полной фиксации хода судебного разбирательства.
Так в одном из дел, защита исказила показания свидетеля, указав, что его квартира расположена напротив, у нее собаки, от любого шума они начинают лаять, но в тот день никаких шумов не было». В то же время, согласно протоколу судебного разбирательства, свидетель сообщила что во второй половине дня слышала глухие стуки и ее собаки начали лаять .
В другом деле суд пришел к выводу об искажении показаний свидетеля и результатов молекулярно-генетической экспертизы
Незаконные действия судей влекущие отмену приговора
Незаконные действия судей, которые приводят к отмене приговора, можно разделить на бездействие в ситуации, требующей реакции, и собственные действия, нарушающие закон.
Первый вид нарушений, который встречается при отмене оправдательных приговоров, заключается, например, в том, что присяжные остаются в зале при разрешении процессуальных вопросов.
Еще одно распространенное нарушение : отсутствие реакции председательствующего на нарушения, допущенные другими участниками .
Собственные ошибочные действия суда могут быть связаны с выяснением не относимой информации по вопросу, заданному коллегией присяжных.
Нарушением закона апелляция посчитала и использование юридических терминов в вопросном листе (легкий и тяжкий вред здоровью)
Суды вышестоящих инстанции при отмене приговоров, наряду с действительными нарушениями закона, перечисляют и законные действия стороны защиты. Например, некоторые суды выявляли существенные нарушения, к их перечню добавлялись указания на оспаривание защитой достоверности тех или иных доказательств — действия, носящие очевидно законный и необходимый характер.
В одном из дел апелляция посчитала нарушением оспаривание достоверности показаний потерпевшего. В другом деле — замечание защиты, что «показания ключевого свидетеля обвинения должны быть признаны недостоверными (несоответствующими действительности) лишь ввиду некоторых различий в описании происшедшего на разных этапах производства по делу».
В еще одном деле апелляционный суд отметил фразу «что это за чушь!»: произнеся которую, адвокат, по мнению апелляции, выразил «явное сомнение в достоверности такого доказательства» . Далее суд пришел к выводу, что «фактически в деле не осталось доказательств, допущенных к исследованию в присутствии присяжных заседателей в установленном законом порядке, достоверность которых не была бы поставлена стороной защиты под сомнение, что, безусловно, являлось недопустимым».
Но не все вышестоящие суды грешат таким подходом. Так по одному из уголовных дел апелляция указала: «…заявления об отсутствии доказательств вины, несостоятельности обвинения, анализ исследованных доказательств соответствует процессуальной функции стороны защиты, которая в суде, в том числе с участием присяжных заседателей, призвана ставить под сомнение предъявленное обвинение, его доказанность и сами доказательства, на которых основано обвинение. При иных обстоятельствах процессуальная функция стороны защиты была бы лишена смысла.
Если доказательства ничего не доказывают, то это равноценно утверждению о том, что доказательства обвинения отсутствуют, а само обвинение является голословным.
Таким образом, сторона защиты была вправе довести до сведения присяжных заседателей свою позицию по оценке доказательств с точки зрения их содержания и доказанности обвинения. Сделанное адвокатом… заявление о голословности обвинения не касалось вопросов процедуры собирания доказательств и их допустимости, поэтому закону не противоречило» .
Указанная выше позиция апелляционного суда с практикой Верховного Суда РФ. Так, в одном из дел ВС РФ указал, что «заявление адвоката во вступительном слове о том, что доказательств вины его подзащитного в деле не имеется, а само предъявленное обвинение несостоятельно, соответствует процессуальной функции стороны защиты, которая в суде, в том числе с участием присяжных заседателей, призвана ставить под сомнение предъявленное обвинение, его доказанность и, следовательно, сами доказательства, на которых такое обвинение основано. В противном случае процессуальная функция защиты была бы лишена смысла» (апелляционное определение ВС РФ от 25.04.2019 по делу № 5-АПУ19-26сп). ВС РФ так де не усмотрел нарушений закона в том, что речь защитников в прениях сторон фактически сводилась к анализу речей государственных обвинителей и стороной защиты не был дан анализ представленных доказательств.
Но имеются и примеры необоснованной критики апелляционной инстанцией действий председательствующего. Так, в одном из дел суд, обращаясь к стороне защиты, произнес следующую фразу: «давайте ставить вопрос в другой форме. Вы зачитали допустимый протокол». Таким образом, по мнению апелляционного суда, председательствующий допустил высказывание о допустимости доказательств по делу в присутствии присяжных заседателей, что не входит в их компетенцию». По всей видимости такой вывод является ошибочным, поскольку все доказательства, представляемые присяжным, презюмируются допустимыми, и в случае заявлений о недопустимости председательствующий во всех случаях обязан указать коллегии на законное происхождение доказательства. По этой причине такое, возможно, «избыточное» указание на допустимость не может составлять нарушение.