ЕСПЧ о продление сроков содержания под стражей
Суды должны исходить из «презумпции свободы» и исследовать в первую очередь не основания, по которым лицо не может быть освобождено, а возможные основания его освобождения. Формулировка «не отпали основания, которые легли в основу решения о заключении под стражу или его предыдущем продлении» является недопустимой, так как она означает, что суд исходит из «презумпции нахождения обвиняемого под стражей» и не находит причин изменить меру пресечения.
ЕСПЧ неоднократно отмечал, что национальные суды продлевают срок содержания заявителя под стражей, в основном опираясь на тяжесть обвинений и используя стереотипные формулировки, без рассмотрения его конкретной ситуации или альтернативных мер пресечения (§ 59–63 постановления ЕСПЧ от 24.03.2016 по делу «Жеребин против России» (жалоба № 51445/09); § 138–140 постановления ЕСПЧ от 07.11.2017 по делу «Дудченко против России» (жалоба № 37717/05); постановление ЕСПЧ от 26.07.2018 по делу «Фортальнов и другие против России» (жалоба № 7077/06)). Доводы за и против освобождения не должны быть общими и абстрактными (§ 79 постановления ЕСПЧ от 08.10.2015 по делу «Сергей Денисов против России» (жалоба № 21566/13)).
Какими бы вескими и убедительными ни были основания для первоначального заключения под стражу, со временем они теряют свою значимость и даже вовсе могут отпасть. Поэтому суду необходимо оценить обоснованность продолжающегося лишения свободы в динамике — с учетом новых обстоятельств (хода расследования либо судебного разбирательства, срока содержания лица под стражей, возможного ухудшения состояния здоровья обвиняемого и т. д.).
Наличие обоснованного подозрения должно иметь место в течение всего периода предварительного заключения обвиняемого (§ 90 постановления ЕСПЧ по делу «Ильгар Маммадов (Ilgar Mammadov) против Азербайджана»). Поэтому данный вопрос надлежит исследовать при каждом продлении меры пресечения в отношении обвиняемого, а также при рассмотрении его ходатайств об изменении меры пресечения на меру, не связанную с лишением свободы. Общий принцип заключается в том, что чем дольше человек содержится под стражей, тем сильнее должно быть «обоснованное подозрение».
Риск побега неизбежно снижается с течением времени, проведенного в предварительном заключении. Поскольку срок потенциального наказания в виде лишения свободы сокращается соразмерно времени, проведенному в заключении, то, соответственно, данное наказание представляется все менее пугающим для обвиняемого (§ 87 постановления ЕСПЧ от 10.01.2012 по делу «Сокуренко против России» (жалоба № 33619/04)).
На начальном этапе расследования риск воспрепятствования расследованию может оправдывать содержание под стражей, однако со временем он уменьшается — по мере того как следственные действия проведены, свидетельские показания зафиксированы и доказательства собраны (§ 43 постановления ЕСПЧ от 04.10.2005 по делу «Яжинский (Jarzynski) против Польши» (жалоба № 15479/02)). Вместе с тем определенный риск воздействия на свидетелей может существовать и в течение некоторого времени после начала процесса, когда свидетели еще не были допрошены судом (§ 192 постановления ЕСПЧ по делу «Ходорковский против России»).
Бремя доказывания наличия оснований для освобождения не должно возлагаться на лицо, содержащееся под стражей (§ 64 постановления ЕСПЧ от 10.03.2009 по делу «Быков против России» (жалоба № 4378/02)).
Суд при продлении срока содержания под стражей не должен ссылаться на необходимость провести дальнейшие следственные действия отвлеченно, без обоснования причинной связи между необходимостью их проведения и невозможностью освобождения человека.
При продлении меры пресечения необходимо проверить, что при производстве по делу обвиняемого, содержащегося под стражей, со стороны соответствующих органов не было периодов бездействия (волокиты). Установление подобных фактов может повлечь отказ в удовлетворении ходатайств (п. 22 Постановления № 41).