Явка с повинной как доказательство

Явка с повинной является одним из средств раскрытия преступления, а так же смягчающим вину подсудимого обстоятельством. Кроме того, явка с повинной является обязательным элементом освобождения от уголовной ответственности в связи с деятельным раскаянием.

В соответствии с п.43 ст.5 УПК РФ явка с повинной  является одной из форм сообщения о преступлении и считается поводом к возбуждению уголовного дела. Она представляет собой добровольное сообщение лица о совершенном преступлении. Форма явки  может быть любой как письменной, но устная должна быть занесена в протокол следственного действия.

УК  РФ предусматривает правовые последствия, которые могут наступить при заявлении явки. Также уголовный закон включает ее в механизмы реализации ряда институтов (досудебного соглашения о сотрудничестве, деятельного раскаяния и др.), но при этом не определяет ни признаки, ни условия применения явки с повинной.

Таким образом, явка с повинной выражается в следующем:

1) это сообщение самого лица, предположительно совершившего преступление, о своих преступных действиях;

2) преступление либо его ранние стадии (приготовление, покушение) должны быть окончены к моменту подачи явки;

3) сообщение должно быть добровольным.

В ряде решений КС РФ отмечает, что ст. 142 УПК не содержит положений, на основе которых ограничивались бы свобода и неприкосновенность лица, заявляющего явку с повинной, а потому не предполагает присутствие при этом адвоката, однако и не исключает право лица сделать такое сообщение в присутствии адвоката (определения Определение, от 27.10.2015 №  2343-О, от 28.09.2017 №  2127-О, от 27.02.2020 №  268-О). КС РФ фактически не относит явку с повинной к обвинительной деятельности. Примечательно, что ранее, в другом постановлении, КС РФ отмечал, что не соответствует Конституции ограничение права каждого лица на досудебных стадиях уголовного судопроизводства пользоваться помощью адвоката (защитника) во всех случаях, когда его права и свободы существенно затрагиваются или могут быть существенно затронуты действиями и мерами, связанными с уголовным преследованием (постановление от 27.06.2000 №  11-П).

Эта позиция КС ее согласуется  с утверждением ЕСПЧ о том, что отсутствие доступа к адвокату при явке с повинной есть нарушение права на защиту (постановление от 06.10.2015 по делу «Турбылев против России».

В ППВС РФ № 58 от 22.12.2015 года  дано  идентичное с нормативным понимание явки с повинной, ВС РФ разъясняет, что сообщение лица о совершенном им преступлении признается явкой с повинной, даже если впоследствии оно от нее отказалось. Главное условие для этого — добровольность. При этом  добровольность исключается при задержании лица по подозрению в совершении преступления. Однако, речь идет только о том преступлении, в связи с которым лицо задержано. Если при задержании сообщается о других преступлениях, то такое сообщение является явкой с повинной.

В постановлении Пленума от 29.11.2016 №  55 «О судебном приговоре» ВС РФ, по сути, вводит новый стандарт допустимости явки с повинной как обвинительного доказательства — разъяснение прав, предусмотренных ч. 1.1 ст. 144 УПК, в том числе права на молчание, права пользоваться услугами адвоката.

В ряде решений ЕСПЧ четко и недвусмысленно указывает, что любые формы получения показаний должны сопровождаться соблюдением права на защиту, которое может быть ограничено только при особых обстоятельствах.

В деле «Турбылев против России» факт нарушения положений Конвенции о защите прав человека и основных свобод, по мнению ЕСПЧ, заключался в том, что «признание заявителя, полученное в результате бесчеловечного и унижающего достоинство обращения с ним, было использовано внутригосударственными судами в качестве доказательства вины заявителя.    Доводы о том, что лицо само отказалось от защитника при взятии явки с повинной, являются допустимыми, если таковой отказ выражен недвусмысленным образом. В постановлении от 09.02.2016 по делу «Шлычков против России»  ЕСПЧ указывает, что «отказ от права, гарантированного Конвенцией о защите прав человека и основных свобод, насколько он допустим, не должен идти вразрез с важными общественными интересами и должен быть сделан недвусмысленным образом и сопровождаться минимальными гарантиями, соизмеримыми со значением отказа».

В постановлении от 17.07.2018 по делу «Фефилов против России» (жалоба №  6587/07) ЕСПЧ пришел к выводу, что при фактическом задержании и получении от лица явки с повинной ему должна быть предоставлена возможность консультации с защитником, что особенно важно при заявлении лица о понуждении к даче признательных показаний.

Анализ решений Верховного Суда РФ позволяет выделить следующие позиции по вопросам явки с повинной:

1. 1. Если сообщение лица о совершенном с его участием преступлении в совокупности с другими данными суд учел в качестве доказательства, то данное сообщение может рассматриваться как явка с повинной и в том случае, когда лицо впоследствии изменило свои показания (Обзор судебной практики ВС РФ №  3/2015 .
2. 2. Неоформление заявления о явке с повинной в качестве самостоятельного процессуального документа не влияет на учет этого обстоятельства в качестве смягчающего наказание.
3. 3. Показания лиц, в том числе сотрудников правоохранительных органов, основанные на объяснениях и явке с повинной, не подлежат использованию в качестве доказательств виновности. Данные лица могут быть допрошены в суде только по обстоятельствам проведения того или иного процессуального действия при решении вопроса о допустимости доказательства, а не в целях выяснения содержания показаний допрошенного лица.
4. 4. Обращение лица не может расцениваться как явка, если оно было до этого объявлено в розыск.
5. 5. Признание явки с повинной недопустимым доказательством не лишает суда права учитывать ее в качестве смягчающего обстоятельства, если факт обращения с заявлением о явке будет установлен.
6. Правильность оформления показаний лиц, присутствующих при явке, отсутствие замечаний на протокол явки исключают вывод о незаконном воздействии со стороны сотрудников правоохранительных органов.
7. 7. Изложение в явке с повинной сведений (версии) об обстоятельствах, оправдывающих лицо, не влияет на вывод о добровольности явки и признания им участия в преступлении, в связи с чем не препятствует признанию заявления явкой с повинной.

Основная проблема заключается в доказательственном значении явки с повинной в контексте обеспечения права на защиту. Как показывает изучение судебной практики, в настоящее время явка с повинной стала полноценным обвинительным доказательством, которое в краткой форме фиксирует признание лица в причастности к совершению преступления, приравненное к признанию, данному в ходе допроса в статусе подозреваемого или обвиняемого.

На практике получение явки с повинной, как правило, производится под полным контролем со стороны сотрудников правоохранительных органов. Это способствует применению методов давления, намеренного обмана, незаконных бесед и  противоречит как конституционному пониманию права на защиту, так и стандартам ЕСПЧ. Полученная, по сути, в условиях нарушения права на защиту, явка с повинной позволяет  судам, которые руководствуются так называемым обвинительным уклоном, опираться на нее как на «нейтрализатор» отказа от признания или изменения обвиняемым своих показаний.

Существующий законодательный пробел  позволяет отобрать явку еще до уголовного преследования. Когда субъект задержан в административном порядке, его привлекают для участия в проверочных действиях в период проверки в порядке ст. 144 УПК либо просто приглашают для «беседы» с оперативными сотрудниками. По сути, уже начинается уголовное преследование, но в условиях отсутствия или наличия минимальных гарантий, составляющих содержание права на защиту.

Ситуация немного прояснилась после указания Пленума ВС РФ на недопустимость явки как доказательства без разъяснения прав, предусмотренных ч. 1.1 ст. 144 УПК (Постановление №  55). Однако, остался неясным вопрос о том, какое право возникает у лица, заявляющего явку с повинной: право на адвоката или же право на защиту.

После принятия Постановления №  55 суды стали  признавать явку с повинной недопустимым доказательством, если в протоколе явки отсутствовали сведения о разъяснении прав, предусмотренных ч. 1.1 ст. 144 УПК, в том числе права на молчание и права пользоваться услугами адвоката.

Отвергая явку как доказательство в случае неразъяснения прав, предусмотренных ч. 1.1 ст. 144 УПК, суды по-разному трактуют содержание права лица воспользоваться услугами адвоката.

Право на адвоката-представителя возлагает бремя обеспечения возможности воспользоваться услугами адвоката на самого субъекта, у которого отбирается явка с повинной. Сотрудники правоохранительных органов не обязаны обеспечивать его защитником и, соответственно, могут отобрать явку, не дожидаясь, когда он сможет связаться с адвокатом либо с лицами, которые помогут ему в этом. Следовательно это право не более чем декларация, ничем не обязывающая практических работников, кроме как формально разъяснить право пользоваться услугами адвоката и отобрать у лица подпись об этом. Такая декларативность еще более очевидна, если учесть, что большинство людей в нашей стране не в состоянии оплатить услуги адвоката.

В свою очередь, право на защиту предполагает, во-первых, обязанность сотрудника правоохранительных органов, берущего явку с повинной, обеспечить субъекту возможность пользоваться услугами адвоката-защитника, в том числе адвоката по назначению, а во-вторых, невозможность оформления явки с повинной до тех пор, пока на место проведения данного процессуального действия не прибудет адвокат. Отказ лица от защитника должен быть оформлен путем письменного заявления либо в иной форме, позволяющей уяснить позицию этого лица по данному вопросу.

Безусловно, право на защиту — не панацея. Качество услуг адвокатов по назначению нередко оставляет желать лучшего, а «карманные» адвокаты и вовсе ставят под сомнение само это право. Однако его наличие лучше, чем ничего.

На практике, суды, как правило, толкуют право пользоваться услугами адвоката именно как право на представителя, то есть с учетом позицию ВС РФ. Кроме того, имеются примеры, когда позиции судов не согласуются с указанными выше установками ВС РФ.

Если речь идет о явке как обвинительном доказательстве, которое по своей силе приравнивается к признательным показаниям, данным в ходе допроса, то следует ставить вопрос о полноценном действии права на защиту. Это предполагает не просто формальное разъяснение права пользоваться услугами адвоката и закрепление отказа лица от его услуг, но и обязанность обеспечить предоставление адвоката по назначению. Такая позиция  полностью соответствует разъяснениям ВС РФ в постановлении Пленума от 30.06.2015 №  29 (п. 1) и логично вытекает из позиции ЕСПЧ о том, что любые формы получения признательных показаний должны сопровождаться возможностью предоставления консультации с адвокатом, в-третьих, коррелируется с логикой предоставления благоприятствования стороне защите, если мы, конечно, по-прежнему ориентируемся на идеал правового государства.

Признание явки с повинной недопустимым доказательством само по себе крайне редко влечет «обрушение» самого приговора и даже изменение меры наказания в сторону смягчения. Если такое и происходит, то, как правило, тогда, когда в системе обвинительных доказательств по делу имеются иные, кроме «порочной» явки с повинной, «проблемные» доказательства, не позволяющие суду вынести обвинительный приговор или вернуть дело прокурору. Если же речь идет исключительно о явке с повинной, то судьи в большинстве случаев ограничиваются исключением ее из числа допустимых доказательств, но не более. На наш взгляд, такая тенденция указывает на то, что основные усилия по «нейтрализации» явки с повинной как обвинительного доказательства должны быть сконцентрированы на досудебном производстве, причем в идеале — на стадии возбуждения уголовного дела.

По прежнему в судебных приговорах  суды признают допустимым доказательством явку лица с повинной, полученной с нарушением требований УПК, если оно отказалось ее подтверждать. Согласно п. 10 постановления Пленума ВС РФ от 29.11.2016 №  55 «О судебном приговоре» (далее — Постановление №  55), в случаях, когда в ходе проверки сообщения о преступлении в порядке, предусмотренном ст. 144 УПК, лицо обращалось с письменным или устным заявлением о явке с повинной и сторона обвинения ссылается на указанные в этом заявлении сведения как на одно из доказательств его виновности, суду надлежит проверять, разъяснялись ли этому лицу его права при принятии от него такого заявления с учетом требований ч. 1.1 ст. 144 УПК. В частности, право не свидетельствовать против самого себя, пользоваться услугами адвоката, приносить жалобы на действия (бездействие) и решения органов предварительного расследования в порядке, установленном гл. 16 УПК. Суд также проверяет, обеспечил ли орган расследования лицу возможность осуществления этих прав.

Из сказанного можно сделать следующие основные  выводы:

1. В УПК РФ имеется пробел в регулировании отбора явки с повинной, которая отбирается еще до уголовного преследования.
2. 2.Отвергая явку с повинной как доказательство в случае не разъяснение прав, предусмотренных частью 1.1 статьи 144 УПК, суды по-разному трактуют содержание права лица воспользоваться услугами адвоката