Показания засекреченных свидетелей
Согласно ч. 3 ст. 11 УПК РФ в определенных случаях, перечисленных в этой норме, суд, прокурор, руководитель следственного органа, следователь, орган дознания, начальник органа дознания, начальник подразделения дознания и дознаватель принимают в пределах своей компетенции в отношении указанных лиц меры безопасности, предусмотренные законом. Эта норма УПК коррелируется с ч. 1 ст. 16 Федерального закона от 20.08.2004 119 ФЗ «О государственной защите потерпевших, свидетелей и иных участников уголовного судопроизводства».
Анализ судебной практики кассационных судов показывает, что в большинстве случаев органы следствия сохраняют в тайне данные свидетелей, выступающих в роли «закупщиков» по делам о незаконном обороте наркотиков и психотропных веществ. Как правило, «закупщики» сами являются постоянными потребителями запрещенных веществ. Как правило такие действия следователей являются малообоснованными, поскольку «сбытчики» хорошо знают лиц, которым реализуют наркотические средства контактным способом, и им, как правило, не угрожает реальная опасность. Более того, и процедура процессуального оформления конфиденциальных сведений о свидетелях в ряде случаев проводится с нарушением закона.
Повышенные требования к использованию показаний «тайных» свидетелей предъявляет и ЕСПЧ. Так, в своем постановлении от 22.09.2020 по делу «Васильев и другие против России» ЕС указал, что национальный суд должен выяснять, есть ли объективные основания для засекречивания свидетеля и подтверждаются ли они доказательствами. Согласно правовой позиции ЕСПЧ, в условиях, когда показания засекреченных свидетелей являются основными, особенно важно было бы применение сильных процедурных гарантий, которые обеспечили бы справедливую и должную оценку надежности этих доказательств.
(3)