Заключение под стражу

 

Заключение под стражу- комментарий к новому Постановлению Пленума Верховного Суда

Заключение под стражу самая строгая мера пресечения, избираемая в отношении подследственных. В последнее время Верховный Суд ориентирует нижестоящие суды на более взвешенный подход при решении вопроса об избрании меры пресечения в виде заключения под стражей.

Однако, суды нижестоящих инстанций этих ориентиров придерживаться по-прежнему не желают и идут на поводу у силовых органов. Тем не менее, следует пытаться сломать такое положение дел и хорошим подспорьем в этом является новое постановление Пленума ВС РФ № 41 принятое по вопросам применения меры пресечения в виде заключения по стражей и альтернативных ей мер.

В этом Постановлении ВС изложил свои рекомендации о порядке применения судами меры пресечения в виде заключения под стражу, домашнего ареста и залога, а также по вопросам, возникающим при их применении в судах вышестоящих инстанций.

В Постановлении сформулированы основания и условия применения меры пресечения в виде заключения под стражу, обстоятельства, подлежащие учету при решении этого вопроса.

Так в п. 2 Постановления, в котором разъясняется, что суду следует проверять наличие обоснованного подозрения в причастности лица в совершении конкретного преступления.

Обоснованное подозрение является существенным и необходимым признаком, без которого невозможно применение какой-либо меры пресечения, тем более самой строгой из них — заключение под стражу.

При этом, конечно, нельзя переходить грань недопустимости предрешения вопроса о виновности лица при применении к нему меры пресечения.

В постановлении содержатся специальные разъяснения о том, что суды вправе удовлетворять ходатайства о заключении под стражу в отношении этой категории лиц лишь в исключительных случаях и при одновременном наличии оснований указанных в ст. 97, так и в ч. 1 ст. 108 УПК РФ

ВС разъяснил, что отсутствие у иностранного гражданина регистрации на территории РФ может служить лишь одним из доказательств отсутствия у него постоянного места жительства, но сам по себе этот факт еще не дает основание для избрания в отношении него меры пресечения в виде заключения под стражу.

В пункте 5 Постановления впервые на основании нашей судебной практики и прецедентов Европейского суда приведен примерный перечень фактических данных, которые могут свидетельствовать о наличии предусмотренных ст. 97 УПК РФ оснований для заключения лица под стражу.

Например, о том, что лицо может скрыться, может свидетельствовать продажа принадлежащего ему имущества, наличие за рубежом источника дохода, финансовых и имущественных ресурсов, наличие иностранного гражданства и отсутствие у него в России постоянного места жительства, постоянной работы, семьи.

Основанием полагать, что лицо может продолжить заниматься преступной деятельностью, может являться совершение им ранее умышленного преступления.

О том, что обвиняемый может воспрепятствовать расследованию, могут свидетельствовать наличие угроз со стороны обвиняемого, его родственников, иных лиц, предложение этих лиц свидетелям и иным лицам выгод материального и нематериального характера с целью фальсификации доказательств, предъявление лицу обвинения в совершении преступления в составе организованной группы или преступного сообщества.

В пункте 6 акцентируется внимание на том, что при избрании столь строгой меры пресечения следует учитывать обстоятельства, перечисленные в ст. 99 УПК РФ, в том числе позитивное поведение лица после совершения преступления, в частности явку с повинной, активное способствование раскрытию и расследованию преступления, заглаживание причиненного в результате преступления вреда.

В Постановлении даны разъяснения о том, что закон запрещает применять меру пресечения в виде заключения под стражу в отношении лиц совершивших преступления в сфере предпринимательской деятельности при отсутствии обстоятельств, специально предусмотренных п.п. 1 – 4 ч. 1 ст. 108 УПК РФ.

Даются также разъяснения о том, какие преступления следует относить к таким преступлениям.

В Постановлении обращается внимание на положения ст. 160 УПК РФ, в соответствии с которыми обязанность принять меры по передаче оставшихся без присмотра и помощи указанных категорий лиц на попечение родственников или других лиц возлагается на следователя, дознавателя (п. 9 Постановления).

В Постановлении даны четкие разъяснения о невозможности заключения под стражу несовершеннолетних в возрасте до 18 лет и детей не достигших возраста 16 лет подозреваемых или обвиняемых в совершении преступления небольшой тяжести впервые, поскольку по действующему уголовному законодательству наказание в виде реального лишения свободы этим категориям несовершеннолетних не назначается.

В пунктах 12 — 18 Постановления даются разъяснения о порядке и сроках рассмотрения ходатайства о заключении под стражу, об участниках этих процедур.

Потерпевший вправе принимать участие в рассмотрении вопросов о применении мер пресечения. Поэтому в п. 13 Постановления в перечне документов, прилагаемых к ходатайству следователя, указаны и сведения о потерпевшем. Некоторые суды в связи с этим обоснованно предлагали дополнительно возложить на следователя (дознавателя) и обязанность известить потерпевшего о времени и месте рассмотрения ходатайства.

В п. 14 Постановления перечислены случаи, когда суд может рассмотреть ходатайство о применении заключения под стражу в отсутствие подследственного.

Вопрос о продлении сроков ареста в отношении лица, находящегося на стационарной судебно-психиатрической экспертизе, можно будет рассмотреть только в том случае, если психическое состояние исключает его личное участие в судебном заседании, или при наличии иных документально подтвержденных обстоятельств, исключающих возможность доставления его в суд. В других случаях его участие является обязательным.

В УПК установлен жесткий срок, в течение которого суд должен рассмотреть ходатайство следователя, дознавателя об избрании меры пресечения в виде заключения под стражу — 8 часов с момента поступления материалов. Судебная практика свидетельствует о том, что имеются случаи, когда материалы о заключении под стражу попадают к судье за короткое время до истечения предусмотренного законом срока, а иногда подозреваемые или обвиняемые не доставляются вообще.

Поэтому в п.п. 15 и 16 разъясняется, что обязанность организации доставки обвиняемого в суд возлагается на следователя (дознователя)... При не доставлении его в судебное заседание судья принимает решение о возвращении ходатайства следователю, что не препятствует повторному обращению с подобным ходатайством. В случае неявки в судебное заседание участвующего в деле защитника меры по назначению защитника принимает также дознаватель или следователь.

В пунктах 19 — 26 Постановления даны разъяснения об особенностях рассмотрения материалов о продлении сроков содержания под стражей. В таких случаях, следует иметь в виду, что обстоятельства, на основании которых подследственный был заключен под стражу, не всегда являются достаточными для продления срока содержания его под стражей. Например, возможность воспрепятствования производству по делу на начальных этапах предварительного расследования может служить основанием для решения о заключении обвиняемого под стражу. Однако после того, как все доказательства собраны, этот факт уже теряет свое решающее значение.

В ряде случаев длительность сроков содержания под стражей бывает обусловлена неэффективной организацией предварительного расследования или процесса ознакомления с материалами дела. В пунктах 22 и 23 Постановления указано, что это может явиться обстоятельством, влекущим отказ в удовлетворении ходатайства. Кроме того, суд должен вынести частное определение.

В пункте 25 даны разъяснения о применении новелл УПК РФ об учете состояния здоровья обвиняемых при применении ареста. Уточняется, что исходя из положений ст. 109 УПК РФ во взаимосвязи с ч. 1.1 ст. 110 УПК РФ, суд не вправе продлевать срок содержания под стражей подследственному, если у него выявлено заболеваниепрепятствующее его содержанию под стражей,а наличие такого заболевания установлено медицинским заключением в результате медицинского освидетельствования, проведенного в порядке установленном законом.

Если обвиняемый ссылается на ненадлежащие условия содержания под стражей, суд не должен оставлять подобные заявления без внимания. Обвиняемому следует разъяснить, что жалобы на это рассматриваются в порядке гражданского судопроизводства.

Кроме того, в соответствии с позициями ЕСПЧ при решении вопроса о продлении срока содержания под стражей суд должен учитывать и условия содержания под стражей наряду с другими обстоятельствами

Российские суды подвергаются критике за так называемое «коллективное» рассмотрение ходатайств о применении меры пресечения в виде заключения под стражу одновременно в отношении нескольких лиц. Такая практика недопустима при первоначальном избрании меры пресечения. В то же время такие ситуации зачастую возникают в процессе рассмотрения групповых дел в суде.
Поэтому в п. 30 дано разъяснение о том, что если судом решается вопрос о мере пресечения в виде заключения под стражу в отношении нескольких лиц, необходимо мотивировать решение о заключении под стражу в отношении каждого в отдельности. Независимо от того, выносится ли соответствующее решение одновременно в отношении всех обвиняемых или в отношении каждого из них в отдельности, оно должно отвечать требованиям законности, обоснованности и мотивированности и содержать результаты исследования судом фактических и правовых оснований для применения данной меры пресечения в отношении каждого обвиняемого.

В пунктах 31 — 35 Постановления содержатся разъяснения о порядке решения вопросов, связанных с заключением под стражу на стадии подготовки уголовного дела к судебному заседанию и рассмотрения дела судом первой инстанции. Практика применения мер пресечения на судебных стадиях процесса в последнее время, в целом, соответствует требованиям закона, и особых проблем не вызывает. Можно сделать лишь несколько замечаний.

В пункте 34 содержится разъяснение важного правила разграничения сроков содержания под стражей «во время предварительного следствия» и «во время судебного разбирательства», в том числе при возвращении дела прокурору. В случае повторного поступления уголовного дела в суд от прокурора в общий срок содержания под стражей включается время содержания под стражей со дня первоначального поступления уголовного дела в суд до возвращения его прокурору.

В пунктах 36 — 51 Постановления даются разъяснения о применении альтернативных заключению под стражу мер пресечения в виде домашнего ареста и залога.

Следует отменить, что их применение характеризуется противоположными тенденциями: применение домашнего ареста резко увеличивается, тогда как случаи избрания залога становятся все более редкими.

Так, если в 2008 году судами было рассмотрено 101 ходатайство об избрании меры пресечения в виде домашнего ареста, то в 2012 году из было 3030. Увеличение произошло в 30 раз, а по сравнению с 2011 годом почти в 2 раза. В первом полугодии 2013 года эта тенденция сохраняется; рассмотрено более 1600 ходатайств о домашнем аресте, что на 21% больше, чем за аналогичный период 2012 года, 90% таких ходатайств удовлетворены.

В то же время в 2008 году залог как мера пресечения был избран в отношении 1165 лиц. В 2011 году залог был применен в отношении 1103 лиц, в 2012 году — в отношении 835 лиц, а в I полугодии 2013 года — в отношении 288 лиц.

Основными причинами довольно редкого применения меры пресечения в виде залога суды называют несовершенство законодательства и неотработанность процедуры его внесения. Например, минимальный размер залога за преступления небольшой и средней тяжести составляет 100 тыс. руб. Сейчас на рассмотрении в Госдуме находится законопроект о снижении размера залога за такие преступления до 50 тыс. руб., что позволит применять его более широко.

Применение мер пресечения в судах вышестоящих инстанций. В пунктах 52 — 59 Постановления даны разъяснения по вопросам, возникающим при применении мер пресечения в судах вышестоящих инстанций.

Особенное внимание стоит обратить на правило, сформулированное в абз. 4 п. 52 : исходя из положений ч. 4 ст. 255 УПК РФ в системной связи с ч. 11 ст. 108 и ч. 3 ст. 107 УПК РФ, сокращенные сроки (3 суток для подачи и 3 суток для рассмотрения апелляционных жалоб на решения о применении мер пресечения в виде заключения под стражу и домашнего ареста) распространяются и на случаи, когда они приняты на судебных стадиях производства по делу.

Это разъяснение основано на правовых позициях, высказанных КС РФ в определении от 24.12.2012 № 2330-О9.

В пункте 59 даны разъяснения относительно полномочий суда апелляционной инстанции при необходимости отмены решений суда первой инстанции об избрании мер пресечения в виде заключения под стражу и домашнего ареста, о продлении срока их действия или об отказе в этом.

Устанавливается общее правило, действующее для всех судебных решений — возможность передачи материала на рассмотрение в суд первой инстанции.

В процессе обсуждения редакции этого пункта Генпрокуратура РФ настаивала на том, что суд апелляционной инстанции во всех случаях сам должен решать все вопросы о применении мер пресечения в виде заключения под стражу и домашнего ареста, не передавая материалы на новое судебное рассмотрение в суд первой инстанции.

Однако такой подход является явным вторжением в компетенцию законодателя. Действующий УПК содержит общее положение о правомочиях суда апелляционной инстанции отменить любое судебное решение с передачей дела или материала на новое рассмотрение в суд первой инстанции. Введение каких-либо ограничений, запретов и исключений из этого общего правила выходит за пределы компетенции Пленума Верховного Суда РФ.

Правило о том, что в этих случаях, то есть до нового рассмотрения вопроса судом первой инстанции, лицо может содержаться под стражей на основании решения суда второй инстанции, соответствует правовым позициям КС РФ, высказанным, например, в определении от 19.05.2009 № 1003-О-О10. Однако такие решения могут иметь место в особо исключительных случаях, когда допущенную ошибку суд апелляционной инстанции сам исправить не может (например, при нарушении правил подсудности рассмотрения материала), а лицо может содержаться под стражей максимально короткое время, необходимое для нового рассмотрения вопроса судом первой инстанции.

Принятое Постановление, на наш взгляд, должно способствовать оптимизации действия мер пресечения, расширению практики применения мер пресечения, альтернативных заключению под стражу, соблюдению гарантий процессуальных прав обвиняемых и потерпевших, а также иных участников процесса при рассмотрении судами всех уровней подобных материалов.

Однако, на практике происходит совершенно иное.

Постоянный рост числа жалоб, подаваемых в вышестоящие суды на судебные решения об избрании мер пресечения, связанных с изоляцией от общества, а также рост количества решений, отменяющих, а главное — изменяющих принятые судом первой инстанции решения, свидетельствует о том, что эти решения достаточно часто выносятся необоснованно. Причина тому — формальный подход к вопросу применения мер пресечения, как со стороны следственных органов, так и со стороны суда.

В то же время не вызывает сомнений, что из всех мер пресечения, предусмотренных ст. 98 УПК РФ, наиболее действенной в плане обеспечения целей избрания их вообще, по понятным причинам, является заключение под стражу. Более того, оно в принципе, как правило, исключает для подозреваемого (обвиняемого) возможность скрыться либо любым способом воспрепятствовать производству по уголовному делу. А потому практически в каждом случае задержания лица по подозрению в совершении тяжкого или особо тяжкого преступления органы предварительного расследования затем возбуждают ходатайство об избрании в качестве меры пресечения именно заключение под стражу.

ИЗ ПРАКТИКИ. Обосновывая ходатайство об избрании меры пресечения в виде заключения под стражу в отношении В., обвиняемого в совершении преступления, предусмотренного ч. 3 ст. 30, ч. 4 ст. 159 УК РФ, следователь указал на невозможность избрания в отношении В. иной меры пресечения, чем заключение под стражу, поскольку он, «находясь на свободе, может скрыться от органов предварительного следствия и суда, так как обвиняется в совершении тяжкого преступления <…>, не имеет регистрации и постоянного места жительства на территории области, где совершено преступление». Суд удовлетворяя данное ходатайство, принимает доводы следователя как «обоснованные и не лишенные правового значения», не приводя, однако, конкретных фактических данных, содержащихся в материалах дела, в подтверждение своей позиции.
В том же постановлении суд игнорирует данные о личности обвиняемого, тот факт, что преступление совершено впервые, положительные характеристики, наличие семьи, постоянного места жительства и регистрации. Суд ограничивается лишь указанием возраста обвиняемого, отсутствием у него детей и состоянием здоровья, позволяющим ему содержаться под стражей.
Вряд ли такой подход, встречающийся в подавляющем большинстве процессуальных ситуаций избрания меры пресечения в виде заключения под стражу, можно считать обоснованным и законным. Необходимо совершенствовать указанную процедуру, прежде всего в части обоснования применения названной меры.

Очевидно, что заключение под стражу лиц, подозреваемых (обвиняемых) в совершении тяжких или особо тяжких насильственных преступлений против личности, общественной безопасности, здоровья населения, когда обстоятельства, подтвержденные материалами дела, позволяют утверждать о высокой степени общественной опасности лица. Но даже в таких случаях суд, разрешая ходатайство следователя об избрании столь суровой меры пресечения, должен учитывать все обстоятельства совершения преступления, имеющиеся в материалах, обосновывающих ходатайство, а также, характеризующие личность подозреваемого (обвиняемого).

Необоснованное продление

Практике известны многочисленные факты, когда лица, подозреваемые (обвиняемые) в совершении преступлений в сфере экономики либо должностных преступлений, находятся под стражей на протяжении года, а иногда и дольше. При этом следователь, возбуждая ходатайство о продлении срока содержания под стражей, каждый раз обосновывает его сложностью расследуемого дела и необходимостью производства следственных действий в целях собирания достаточной совокупности доказательств.

Увы, как показывает практика, во многих из таких случаев реально следственные действия не проводятся. К примеру, следователь назначает экспертизу, производство которой длится несколько месяцев, и, ожидая поступления заключения, иных следственных действий не производит. Случается, что результаты этой самой экспертизы указывают в итоге на непричастность данного лица к расследуемому деянию либо на отсутствие состава преступления. Однако реабилитация — слабое утешение для лица, которое необоснованно провело 5–6 месяцев в СИЗО.

ИЗ ПРАКТИКИ. 10.04.2013 Тверским районным судом г. Москвы в отношении С., обвиняемого в совершении преступления, предусмотренного ч. 4 ст. 159 УК РФ, избрана мера пресечения в виде заключения под стражу сроком на 2 месяца.
Постановлением от 03.06.2013 срок содержания под стражей С. продлен на 2 месяца. Затем последовали еще два продления срока содержания под стражей, санкционированные постановлениями того же суда: от 30.07.2013 — на 3 месяца, а затем от 31.10.2013 — также на 3 месяца. В целом срок содержания под стражей С. составил 9 месяцев 26 суток.
Каждый раз в обоснование продления срока содержания С. под стражей следователь указывал на необходимость проведения следственных действий, в том числе назначение и производство экспертизы. Фактически каких-либо следственных действий не проводилось, за исключением назначения двух экспертиз. Однако суд, вопреки разъяснениям Верховного Суда, не выяснял обоснованность утверждений органов расследования о невозможности своевременного окончания расследования и причины непроведения следственных и иных процессуальных действий.
Разъяснения Пленума
В связи со сложившейся негативной практикой Пленум Верховного Суда РФ принял Постановление № 41, нацеленное на минимизацию и оптимизацию случаев применения в качестве меры пресечения заключение под стражу.

Как представляется, принятие данного постановления было предопределено в немалой степени тем, что ранее Конституционный Суд РФ в своих постановлениях 3 неоднократно указывал, что по смыслу ст. 22, ч. 1 ст. 46, ст.ст. 48, 118, 120, 123 Конституции РФ, суды общей юрисдикции призваны обеспечить справедливую процедуру принятия решения о применении заключения под стражу в качестве меры пресечения.

Принятое Пленумом Постановление № 41, по сути, «провозгласило презумпцию в пользу освобождения» 4. В нем сформулированы требования к судам по сведению практики применения в качестве меры пресечения заключения под стражу лишь к ситуациям наличия для того реальных, подтвержденных доказательствами оснований. Иными словами, когда нет реальной возможности применить более мягкую меру пресечения. Однако в настоящее время по официальной статистике Судебного департамента при Верховном суде РФ, суды удовлетворяют 9 из 10 подобных ходатайств и продлевают срок содержания под стражей в 98% случаев.

Судья А. Червоткин обратил внимание, что разъяснения, данные Пленумом Верховного Суда РФ, призваны минимизировать такую порочную практику судов, как формальное перечисление в постановлениях оснований для избрания мер пресечения в виде заключения под стражу и домашнего ареста, и вновь подчеркнул, что суды должны тщательно исследовать наличие фактических оснований для избрания этих мер пресечения.

Все перечисленные основания для ареста должны иметь конкретный, а не предположительный характер — именно на этот недостаток часто ссылается защита обвиняемых, критикуя ходатайства следствия об аресте или продлении его срока 7.

Ввиду наличия порочной судебной практики, один из примеров которой приведен выше, В. М. Лебедев отметил, что «в ходе разрешения ходатайства следователя о продлении срока содержания под стражей суду следует выяснять, действительно ли по данному делу проводятся следственные и иные процессуальные действия?» Кроме того, Председатель Верховного Суда отметил, что «большое количество дел в производстве у следователя — не правовой аргумент для продления срока содержания под стражей» 8.

Верховный Суд РФ четко обозначил, что основания для избрания в качестве меры пресечения заключения под стражу должны быть реальными и подтверждаться конкретными имеющимися в материалах дела доказательствами. В подавляющем большинстве случаев следователь в возбуждаемом перед судом ходатайстве ограничивается общими формулировками и ссылкой на основания, указанные в ч. 1 ст. 97 УПК РФ, не приводя при этом конкретных доказательств наличия таких оснований.

Избирая меру пресечения в виде заключения под стражу, продлевая действие этой меры либо отказываясь от ее продления, судья основывается не только на аргументах, изложенных в ходатайстве стороны обвинения или в ранее вынесенном постановлении судьи об избрании данной меры пресечения, а, прежде всего, на совокупности достаточных данных, подтверждающих наличие оснований применения данной меры пресечения, предоставляя сторонам возможность обосновать свою позицию перед судом путем реализации права на участие в этих судебных процедурах 9.

Тяжесть преступления как обоснование применения заключения под стражу
Естественно, достаточно сложно прописать в уголовно-процессуальном законе конкретные предлагаемые учеными обстоятельства, указывающие на фактическое наличие оснований предполагать, что лицо скроется от органов следствия, дознания или суда, продолжит заниматься преступной деятельностью либо может угрожать свидетелю, иным участникам уголовного судопроизводства, уничтожить доказательства либо иным путем воспрепятствовать производству по уголовному делу.

Обратим внимание и на то, что в п. 5 Постановления № 41 приводится ряд конкретных обстоятельств, свидетельствующих о фактическом наличии оснований, предусмотренных ч. 1 ст. 97 УПК РФ, что, разумеется, является положительным для практики применения меры пресечения в виде заключения под стражу.

Вместе с тем следует с настороженностью отнестись к указанию на то, что тяжесть предъявленного обвинения и возможность назначения наказания в виде лишения свободы на длительный срок свидетельствуют о том, что лицо может скрыться от дознания, предварительного следствия или суда.

К сожалению, приходится констатировать, что данная формулировка способствует избранию в отношении лица в качестве меры пресечения заключение под стражу лишь на основании совершения тяжкого или особо тяжкого преступления. После принятия указанного постановления подобное обоснование встречается в ходатайствах следователей об избрании меры пресечения в виде заключения под стражу именно со ссылкой на положение п. 5 Постановления № 41, где говорится: «в частности, о том, что лицо может скрыться от дознания, предварительного следствия или суда, на первоначальных этапах производства по уголовному делу могут свидетельствовать тяжесть предъявленного обвинения и возможность назначения наказания в виде лишения свободы на длительный срок».

Нормы ст. 99 УПК РФ предусматривают, что тяжесть преступления должна учитываться при решении вопроса о необходимости избрания меры пресечения в отношении подозреваемого или обвиняемого в совершении преступления и определения ее вида при наличии оснований, предусмотренных ст. 97 УПК РФ, но не быть положена в основу. Думается, что ставить данное обстоятельство в основу избрания заключения под стражу в качестве меры пресечения нужно с большой осторожностью, учитывая в обязательном порядке иные обстоятельства совершения преступления и личность подозреваемого (обвиняемого).

Ходатайства следователей об избрании мер пресечения в виде заключения под стражу и домашнего ареста не отличаются весомой аргументацией и более значимой обоснованностью относительно возбужденных ими перед судами до принятия Постановления № 41. Следователи, как и ранее, ограничиваются общими фразами, приводя формулировки соответствующих норм УПК РФ (ч. 1 ст. 97, ч. 1 ст. 107, ч. 1 ст. 108), не подтверждая при этом конкретными доказательствами обоснованность наличия установленных данными нормами оснований.

Аналогичный приведенному выше пример неоднократного необоснованного продления избрания меры пресечения в виде заключения под стражу имеет место и после принятия Постановления № 41.

ИЗ ПРАКТИКИ. Советский районный суд г. Орла постановлением от 30.09.2014 в третий раз продлевает срок содержания под стражей в отношении С., обвиняемого органами предварительного расследования в совершении преступления, предусмотренного ч. 4 ст. 159 УК РФ. При этом следователь в своем ходатайстве перед судом однообразно каждый раз на протяжении 8 месяцев обосновывает целесообразность продления срока действия этой меры пресечения необходимостью производства процессуальных действий и формулирования окончательной квалификации содеянного. Фактически никаких следственных или иных процессуальных действий по данному уголовному делу не проводится на протяжении последних 6 месяцев. Однако суд каждый раз, вопреки указаниям Верховного суда РФ, не проверяя обоснованность ходатайства следователя фактическими обстоятельствами расследования дела и имеющимися доказательствами, удовлетворяет данные ходатайства.

Реалии практики

Суды, удовлетворяя ходатайства следователей, как и прежде, ограничиваются переписыванием текста рассматриваемых ходатайств, зачастую игнорируя приводимые стороной защиты доказательства и материалы, характеризующие личность подозреваемого (обвиняемого).

К сожалению, суды не учитывают предписания Пленума Верховного Суда РФ и не выполняют обязанности, возложенные на них по выяснению обоснованности заявленных ходатайств конкретными доказательствами, обоснованности подозрения в причастности лица к совершенному преступлению. Тем более не рассматривают вопрос о возможности применения в отношении лица иной, более мягкой, меры пресечения вне зависимости от наличия ходатайства об этом сторон и, несмотря на приводимые доводы стороны защиты.

Практически в каждом случае возбуждения следователем ходатайства об избрании меры пресечения в виде заключения под стражу суды и в настоящее время, увы, исходят не из презумпции в пользу освобождения, а из презумпции обоснованности такого ходатайства и необходимости его удовлетворения.

Изложенное приводит к выводам о необходимости решения анализируемой проблемы не только на уровне разъяснений Верховного Суда РФ, но и на законодательном уровне путем обязания следователя и суда обосновывать соответствующие ходатайства и постановления об избрании меры пресечения в виде заключения под стражу имеющимися в деле доказательствами, реально подтверждающими наличие оснований, предусмотренных ст. 97 УПК РФ.